Родился я в 1910 г. в г. Смоленске в семье железнодорожника. Отец, Василий Никифорович, трудился в железнодорожном депо, а мама, Анна Дмитриевна, была домохозяйкой, т.к. в нашей семье было еще два брата и две сестры. Дорогая моему сердцу многострадальная смоленская земля, расположенная на западных рубежах России, за всю свою историю перенесла массу нашествий. В эту войну целая когорта советских военачальников во главе с Георгием Жуковым и сотни тысяч рядовых воинов из всех родов войск отстаивали правое дело. Эта земля дала миру Гагарина, Твардовского, Матусовского и многие тысячи талантливых и преданных Родине людей.
С той далекой поры, с 1910 года, над Россией прошло много трагических событий эпохи: империалистическая война, Октябрьская революция, гражданская война, грандиозное становление Советской власти, коллективизация, индустриализация, Сталинские пятилетки, гигантские стройки Днепрогэса, Турксиба, тракторных, автомобильных, авиационных заводов; выдающиеся свершения народа: освоение северного морского пути; спасение челюскинцев (для снятия челюскинцев с льдины самолет был изготовлен на заводе № 35, рабочий-сборщик Михаил Елисеев был награжден орденом Трудового Красного Замени); перелет Чкалова, Белякова, Байдукова через Северный полюс в Америку; перелет женского экипажа летчиц Осипенко, Расковой и Гризодубовой на Дальний Восток; сражения на озере Хасан, Халхин-Гол; Отечественная война. Эвакуация промышленности и людей на Восток, напряженная работа тыла, героизм советских воинов и тружеников тыла. Победа, послевоенное восстановление и развитие народного хозяйства, освоение космоса, полет Гагарина и т.д. И все это - на моих глазах долгожителя.
Вот почему хочется рассказать о прошлом про ускользающие из памяти факты, свидетелем которых пришлось быть на протяжении многотрудной жизни. Я родился в начале XX века еще при старом режиме. На моих глазах происходило свержение этого режима, становление и строительство нового социалистического государства и через семьдесят с лишним лет - распад этого «нового», еще более стремительный и болезненный для большинства россиян.
В 1927 г. я окончил девятилетнюю школу и поступил в профтехучилище, после которого меня направили на завод № 35 слесарем-инструментальщиком 7-го разряда. В 1934 г. по спецнабору меня призвали в Красную Армию в школу младших авиационных специалистов (ШМАС). В то далекое время авиация была мечтой молодых, здоровых юношей. Дни учебы в авиашколе - это яркие, незабываемые воспоминания о нашей молодости. Самолеты, приборы, вооружение, дни занятий, построения, работа на спортивных снарядах - турник, брусья, футбол, волейбол. Это что-то неповторимое, сказочное. А главное - дружба! Крепкие молодые парни ни в чем не уступали друг другу в учебе и физической подготовке. Вершиной этого вдохновенного труда были полеты на самолетах в зону, стрельбы по конусам, прицельное бомбометание и т.д.
Неиссякаемая энергия советских людей не знала границ. Не только у авиаторов, но и во всей нашей повседневной жизни у всех на устах была песня: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...»
На фотографиях того времени видно, какими молодыми и крепкими были наши авиаторы, как выглядела их армейская форма, знаки различия и современная, по тем временам, боевая техника.
Быстро пролетели дни курсантской учебы. В 1935 г. меня направили на Дальний Восток в г. Читу в авиачасть № 2002 стрелком-радистом. Началась военная служба со всем ее строгим распорядком. Армия стала хорошей жизненной школой, и эти годы навсегда сохранились в моей памяти.
В 1937 г., вернувшись из армии, вновь поступил на родной завод и стал работать шлифовщиком, потом мастером. В этом деле помогла армейская закалка и любовь к избранной профессии. В этом же году я женился на Соне Якович, с которой работал в одном цехе и наши станки стояли рядом. Свадьба наша была по-рабочему скромной, без обручальных колец и венчания. В работе и семейных заботах быстро пролетело время. Настал 1941 год - 22 июня. В 5 часов вечера вражеская авиация бомбила Смоленск. Утром 23 июня на заводе начался демонтаж оборудования и погрузка на железнодорожные платформы для эвакуации на восток страны. Погрузка происходила в труднейших условиях, под бомбежками, неоднократно приходилось менять место погрузки, стремились побыстрее отправить эшелоны. Днем занимались погрузкой, а ночами дежу- рили на территории завода, спасая корпуса от зажигательных бомб.
Первый эшелон с оборудованием и людьми был отправлен 25 июня. В пути следования эшелон неоднократно подвергался бомбежке. В начале пути прошел слух, что наше направление на Урал, но через несколько суток поступило уточнение: конечная цель - Куйбышев, в который прибыли 10 июля на Безымянку.
В день отъезда нам выдали небольшой паек, заверив, что в пути следования будет обеспечено питание. Сейчас, спустя более пятидесяти лет, вся эта голодная, холодная неустроенность вспоминается как кошмарный сон. На Безымянке людей направили из эшелона в школу, где в каждом классе разместили по нескольку семей. Вещей ни у кого не было, кроме летней одежды, той, что была на себе.
До нашего приезда на Безымянской площадке только начиналось строительство фундаментов для танкового завода № 122. С прибытием в октябре-ноябре из Москвы авиазавода №1 им. И. В. Сталина, а из Воронежа завода № 18 им. К. Е. Ворошилова, вся обширная территория была поровну поделена между ними. Строительство велось силами заключенных, которых было на этом участке более 60000 человек, а руководил этим лагерем подполковник С. М. Кудыш.
Эвакуированным рабочим и специалистам приходилось работать на выгрузке оборудования и на строительстве. Никаких подъемно-транспортных механизмов не было, все делалось с помощью ломов, катков и стальных листов, на которые грузили станки, затем впрягались десятки людей и волоком двигали их от железнодорожных путей до места назначения. И так изо дня в день. Круглосуточно, в зной и слякоть, и в осеннюю стужу, и в лютые зимние морозы. Постепенно росли корпуса, в которых разместились цехи. Я был направлен в цех № 9 мастером участка по изготовлению и комплектованию бортовых сумок для самолетов Ил-2 . Работать приходилось по 12 часов в две смены, а порой и сутками не выходить из цеха. Строгая дисциплина военного времени сурово карала провинившихся: за 22 минуты опоздания человек на шесть месяцев лишался 25 % личного заработка. Черные тарелки радиогромкоговорителей были во всех комнатах общежитий.
Каждый завод имел свой гудок, извещавший о начале и об окончании очередной рабочей смены. Удаленность жилья многих заводчан от места работы была порой на многие десятки километров, но все это во внимание не бралось. На питание существовала карточная система, по которой полагалось 700 граммов хлеба на работающего и 400 граммов на иждивенца, граммы круп, жиров и т.д. На каждом квадратном сантиметре продовольственной карточки на каждый день данного месяца значилась масса информации: название продукта (хлеб, крупа, жиры), год, месяц, число и количество граммов (10,20,40) на день. На половинке листа из школьной тетрадки умещалась вся месячная норма питания. И все это бережно хранилось при себе, и, не дай Бог, потерять этот листочек, это было равносильно обречь себя на голодную смерть. В то время на этом пайке никто не страдал от ожирения. Все это «отоваривалось» в «своей» столовой, в «своем» магазине, куда «прикреплялись» в начале месяца.
Отечественная война принесла нашему народу еще один «подарок» замедленного действия -это падение рождаемости в годы войны и, как следствие, в 1951-52 гг. в первые классы наших
школ некого было посылать, не было детей, которые бы родились в то суровое время. Казалось бы все! Конец! Народы России обречены на вымирание? Но вернувшиеся из «дальних походов» фронтовики знали свое дело, и уже с 1953-54 годов школьные классы стали наполняться голосистой малышней, рожденной в первые послевоенные годы. Но и тут не обошлось без чудачества и выдумки: кому-то «наверху» пришла «светлая мысль» ввести, как в «добрые времена»,раздельное обучение: мальчики - отдельно, девочки - отдельно. А вдобавок ко всему - подавай школьную форму! Иначе на порог школы не пустят. Спустя многие годы эта прихоть отпала.
Через десять лет после окончания войны началось интенсивное жилищное строительство, т.к. доставшийся барачный фонд за долгие годы пришел в негодность. Эти стройки, окрещенные «хрущевками», казались после бараков и «коммуналок» верхом совершенства.
На производстве поддерживался высокий производственный уровень. Совершенствовалась с каждым годом авиационная техника, на смену поршневым двигателям пришла реактивная техника. Каждое новое изделие было шагом вперед. Так возникло движение за коммунистический труд. Работая в 1960-67 годах в заводском комитете профсоюза, я руководил производственно-массовой комиссией, которая внедряла, контролировала, широко пропагандировала это поистине всенародное движение. Все это давало положительные результаты: нарушения трудовой дисциплины и аморальные поступки были сведены почти к нулю. Вся эта четкая, глубоко продуманная система не насаждалась сверху, а именно исходила от низов. Сначала велась творческая производственная борьба за присвоение звания «Ударник коммунистического труда», затем, когда в трудовом коллективе таких людей набиралось большинство, ставился вопрос о присвоении звания бригаде, участку, коллективу, группе, цеху, заводу. Добросовестность и порядочность воспитывались в сознании людей при организации борьбы за коммунистический труд. Первыми цехами, удостоенными высокого звания «Цех коммунистического труда», были цех № 25 (начальник цеха Е. А. Афанасьев) и цех № 100 (начальник цеха С. М. Кудыш).
В 1965 г. заводу было присвоено облпрофсоветом высокое звание «Завод коммунистического труда».
При переходе завода с авиационной на космическую тематику коммунистическое отношение к труду имело огромное не только политическое, но и производственное значение, дисциплинирующее и воспитательное, в связи с возросшими техническими требованиями.
Особенно надо отметить участие директора завода В. Я. Литвинова в деле внедрения коммунистического движения на заводе. Он воспринял его как ценное и необходимое и был постоянно в курсе всех этих дел. При ежедневном подведении итогов работы он давал советы и оказывал практическую помощь в организации движения. Ему было присвоено звание «Ударник коммунистического труда» и вручено удостоверение.
С 1967 по 1979 год я работал начальником учебно-производственного цеха. Как кадровик постарался укомплектовать преподавательский состав опытными специалистами по всем необходимым заводу специальностям. Они передавали свой богатый многолетний опыт молодым рабочим. Все заявки цехов брались на учет, и в наступившем учебном году люди получали необходимые знания, затем сдавали экзамены и получали удостоверения на право выполнения соответствующих работ. Дело это очень интересное, творческое, требующее внимательного, кропотливого и душевного подхода.
Люди, прошедшие обучение в стенах нашей школы (цеха), вырастали с годами в знающих, опытных специалистов, становились руководителями и наставниками молодого поколения.
После войны многие москвичи, смоляне, киевляне потянулись на родные места, благо везде для людей работы хватало. Я же, как и тысячи других семей, сорванных со своих родных мест, «прикипел» к самарской земле, где прошла наша молодость.
Моя семейная жизнь прошла в любви и согласии, несмотря на все трудности военного и послевоенного времени. У нас выросли двое детей: дочь и сын. Семейное благополучие не может быть вечным: несколько лет назад меня постигло большое горе - ушла из жизни жена, а затем и дочь. В настоящее время я живу с семьей сына. В течение ряда лет провожу летние месяцы на даче. С весны и до поздней осени для меня хватает посильной работы: рыхление почвы, высадка рассады, поливка, прополка, сбор и переработка урожая, засолка, засыпка, консервирование и т.д. И все это на свежем воздухе при нормальном и умеренном питании.
Вот так, год за годом прошла воя моя жизнь с коллективом завода. Я уверен, что наша многострадальная и Великая Россия обретет силу, уважение и признание во всем мире. Такой хочется видеть нашу Родину в XXI веке, на пороге третьего тысячелетия.