Когда за плечами три четверти столетия, то, невольно оглядываясь, припоминаешь те незримые вехи, которые отметили весь трудовой, жизненный путь. Вроде ничего необычного, все как у всех, но каждый штрих или упоминание - это целый самостоятельный рассказ о далеком неповторимом времени.
Родился я 19 апреля 1919 г. в деревне Ивановка в Башкирии, в многодетной крестьянской семье . С 1925 по 1932 годы родители жили в Уфе и Оренбурге. После смерти матери вернулись в деревню. Я с 13 лет начал работать: пас скот, рубил лес, с 16 лет - трактористом, с 1938 г. - бригадиром тракторной бригады. В сентябре 1939 г. был призван в Красную Армию. Военную службу проходил на Дальнем Востоке в 498-м автобате 195-й стрелковой дивизии 25-й армии ДВФ. После окончания курсов шоферов назначен командиром взвода. В 1944 г. был направлен в Горьковское танковое училище, которое закончил в ноябре 1945 г. и был направлен в 25-й учебный танко-вый полк Уральского военного округа в г. Курган командиром учебного танкового взвода. В июле 1946 г. уволен в запас. Прибыв в г. Куйбышев, в августе поступил на завод «Прогресс» кузнецом.
10 августа 1946 г. я первый раз прошел через турникет заводской проходной в сопровождении инспектора отдела кадров в цех № 1 на работу кузнецом-штамповщиком. Эта моя первая специальность записана в трудовой книжке. Конечно, слово «кузнец» звучит по-производственному весомо и гордо, но что касается меня, то я был этим самым «кузнецом» всего несколько дней. Служебная лестница круто повела меня вверх по ступеням административного руководства. Мне открылся доступ к руководителям завода всех рангов, вот почему в своих воспоминаниях я так свободно обращаюсь с фактами из жизни завода, словно энциклопедический справочник. Ведь ни какой кузнец не мог повествовать кому-то о пос-ледовательности смены тех или иных руководителей. В моей светлой памяти четко сохранилась мас-са событий и имен, упоминание о которых вызовет интерес у ветеранов завода. Пусть простят они меня за то, что я коснулся давно прошедшего времени, которое незаслуженно предано забвению. Но что было, то было, и никто не упрекнет меня в неточностях. Упоминание о несостоявшемся куз-неце останется вступительной фразой для всего моего повествования. Моя долгая жизнь - это пода-рок судьбы, и из любви к родному заводу и его замечательным людям я пишу эти воспоминания.
После короткого разговора с начальником цеха, он доброжелательным тоном сказал: «Ну, что Гриша, познакомься с цехом, присмотрись к людям, зайди в табельную, к завхозу, а дня через 3-4 продолжим разговор». Когда я вышел из кабинета начальника в приемной меня встретил парень в рабочей спецовке, крепкого телосложения и спросил: «Ну, что, солдат (я был в обычной для того времени военной одежде), я жду тебя - пойдем». Это был знаменитый тогда на заводе бригадир передовой комсомольско-молодежной бригады- Саша Черненко. Орденоносец. Новатор. Такая встреча ободрила меня. Саша помог мне быстрее оформиться в табельной (в то время в каждом цехе были «табельные доски», на которых перевешивали бирки со своим табельным номером с одной доски на другую - приход и уход с работы). Потом познакомился с рабочим местом, в которое входило: молот штамповочный мощностью 5000 фунтов английской Фирмы «Ири», обрезной пресс и нагревательная печь из шамотного кирпича, потом он проводил меня до проход-ной, познакомил с кабинщицей и правилами прихода и выхода с завода. Так запомнился мне первый рабочий день в кузнечном цехе завода им. Сталина (после переименованный в «п/я 208», затем в завод «Прогресс», а потом еще добавили «имени маршала Д. Ф. Устинова»). Я до сих пор помню, как эта душевная теплота и человеческая простота людей разных рангов и возрастов благотворно действует на человека. Такие качества людей свойственны, в большинстве своем, только рабочей среде- среде людей физического труда. Наследующий день я пришел в цех до начала рабочей смены. Бригадир был уже в рабочей спецовке, печь уже разогрета и загружена заготовками деталей на смену. Пока нагревались заготовки, Черненко познакомил меня с членами бригады, с рабочими местами и техникой безопасности на основных операциях. Когда подошел мостовой кран, тогда приступили к установке штампов (ковочный и обрезной). Это была моя первая работа по новой специальности кузнеца-штамповщика. Мне понравились ребята, их отношение ко мне, и чувствовалось, что и я им приглянулся. Я понимал, что после семилетней службы в армии, мне необходимо было осваивать гражданскую специальность, осваивать все новое. Перед уходом с работы, я попросил у бригадира разрешения приходить на работу раньше других - для работы с нагревальщиками при подготовке разогреве печи и загрузке заготовок в печь. Так постепенно я начал осваивать технологию, оборудование и правила техники безопасности на этом рабочем месте. А дней через 4-5 меня пригласили к начальнику цеха. Когда я пришел в кабинет, там было несколько человек, которых я еще не знал. Беседа была краткой, мне задавали вопросы, я отвечал и сказал, что люди бригады и работа мне понравились и что я согласен с ними работать после испытательного срока. Начальник цеха сказал, что это хорошо, но пока нам нужен мастер в группу механика по ремонту и уходу за оборудованием. Подписал приемный лист и велел механику цеха И. М. Болотину оформить все документы, а мне приступить к работе. Так я, волею судьбы или случая, получил возможность заниматься любимым делом - работать на машинах. Ведь до этого одиннадцать лет (4 до армии и 7 лет в армии) я был связан с техникой.
Хорошо знал устройство и эксплуатацию мотоциклов, автомобилей, тракторов, танков. Год тому назад я с отличием окончил Горьковское танковое училище, где изучал основы механики, конструкцию машин, основы радио и электротехники, гидравлики и вождения машин. После окончания войны все заводское оборудование нуждалось в капитальном ремонте. Было много трудностей с приобретением запчастей, необходимых материалов, но самое главное - не было техничес- ких паспортов, формуляров, кинематических схем, чертежей, электросхем на прессы, молоты и другое оборудование. Это объяснялось тем, что в октябре 1941 г. в спешке при эвакуации обо- рудования с предприятий Москвы, Воронежа, Смоленска, Таганрога вся документация пропала. Теперь, кроме ППР (планово-предупредительный ремонт) необходимо было, кроме капитального ремонта провести паспортизацию всего оборудования. Работа эта сложная, трудоемкая, но очень необходимая, особенно по импортному оборудованию.
Перед заводом ставились большие очередные задачи по производству новых самолетов (это был период, когда заканчивалось производство последних серий знаменитых штурмовиков Ил-2 и Ил-10 и начиналась подготовка к запуску нового поколения истребителей МиГ-9 и МиГ-15 и других).
Это особенно чувствовалось в заготовительных цехах, тем более в кузнице. Спасибо специалистам отдела оборудования № 8 ведущим инженерам Пугачеву и Чекилееву, заведующей технической библиотекой Н. О. Тартаковской за подбор необходимой технической литературы, справочников и образцов паспортов и чертежей.
Но главным помощником в этом деле был начальник цеха № 10 Василий Артамонович Сатин. По существу, это был мой наставник, к которому я мог обращаться в любое время и по любому вопросу.
Надо сказать, мне везло на хороших людей, квалифицированных специалистов и умелых исполнителей в нашей группе механика.
Например, ершистый бригадир электриков Петр Романович Звягин. Этот беспартийный человек, преданнейший специалист своему делу, всегда держал в исправном состоянии все электрооборудование, несмотря на трудности снабжения. Алексей Михайлович Ромашевский, бригадир слесарей, - это «ходячая энциклопедия и справочник» по кузнечно-прессовому оборудованию, мастер высокого класса, мог сделать все, что требовалось при ремонте оборудования. Добрейший и трудолюбивый человек. Павел Тевризов, в цехе для всех - «Паша» - слесарь поделочных работ.
Эти безотказные люди приходили в цех в любое время и оставались настолько, насколько нужно для дела.
Для меня тогда было все новое дело, поэтому я часто оставался в цехе после смены, изучал техническую литературу, проводил разборку узлов и агрегатов, составлял черновики техпаспортов на оборудование по плану ППР. Иногда заходил ко мне начальник цеха, помогал мне и сообщал задачи, стоящие перед цехом по освоению новой техники и технологии, давал полезные советы.
Спасибо начальнику типографии Петру Перцеву, который помог мне с приобретением журна- лов, книг учета и разных блокнотов (из неликвидов), которые мы использовали для технических паспортов, в них вносили все необходимые данные на узлы и детали, подлежащие замене или ремонту, а также места хранения разобранных узлов. Это во многом помогло ускорению паспортизации всего оборудования цеха. Жизнь подтвердила эту нехитрую целесообразность. Наличие паспортов помогло и нормировщикам при разработке норм времени выполняемых работ, а технологам - при разработке технологии.
В то время было непросто остановить на ремонт оборудование, особенно такое, как паро-воздушные молоты или гидропресс марки «Фарелл», закупленный в США и проработавший без ремонта с 1937 г. Для его остановки на ремонт пришлось главному инженеру завода согласовать график с Министерством.
А сложности были: причина падения давления, отсутствие чертежей и кинематики работы главного гидронасоса, не было запчастей и спецприспособлений для разборки и измерения давления и др.
И вот при разборке (ремонт проводился в праздничные дни Октября) мы убедились в простоте конструкции насоса, нашли причину падения давления (износились манжеты), изучили конструкцию насоса. Ремонт прошел благополучно, составили перечень требующих замены деталей. Наш опыт работы пригодился для ремонта гидропресса «Бердсборо» в цехе № 29.
Так станок за станком, пресс за прессом мы проводили не только паспортизацию, но и необходимый ремонт и модернизацию, оценивали надежность станка. Но не всегда получалось все гладко. Так, например, почти новый чеканочный пресс немецкой фирмы «Макс», полученный по репарации, так и не освоили, а пресс давал продукцию высокого класса точности.
Запомнился еще такой случай с токарным станком марки «Густав Верке». При разборке было обнаружено, что у фланца ходового винта отломлено ушко. В то время на заводе имелся только один сварочный пост - атомноводородной сварки в цехе № 14 (я точно не помню, в чем его принципиальное отличие), на котором выполнялась сварка цветных металлов. Но при попытке сварки, ушко сгорело (осталась щепотка пепла).
Когда я рассказал и показал фланец Сатину В. А., он не мог объяснить причину, для выяснения и определения марки материала пригласили нач. лаборатории Л. А. Дударь, главного металлурга В. И. Ковалева, но и они не определили. И только после лабораторного анализа, оказалось, что это магниевый сплав типа электрон. У нас в то время на токарных станках такой материал не применялся. А этот станок был довоенного выпуска. Втулку изготовили из бронзы. Примеров модернизации было много.
Так, например, на двухтонном молоте свободной ковки износился узел крепления бойка к шаботу («ласточкин хвост»). Шабот - нижняя часть бойка (в 20 раз тяжелее «бабы») весом 40 тонн. На заводе не было оборудования, на котором можно обработать такую громадину. Помогла смекалка бригадира Ромашевского. Он сделал приспособление из швеллера, прикрепил к шаботу (предварительно раскопал котлован 5х5х3 метра). На эту раму установил строгальный станок - «шепинг» и за 3 дня, не поднимая шабота с фундамента, отремонтировал сложный узел крепления бойка к шаботу. При паспортизации было проведено много и других важных работ.
Отремонтирована и реставрирована горизонтально-ковочная машина. На этой машине большими сериями ковались дефицитные шатунные болты для тракторных и автомобильных двигателей и полдюймовые болты для 24-х рядных сеялок.
Модернизированы штоки для однотонного молота «Чамберсбург».
Заменены фрикционные ленты на червячном прессе марки «Казерлинг», который до этого простаивал.
Нагревательные печи из шамотного кирпича переведены с мазутного топлива на природный газ (а мазутные форсунки сохранили «на всякий случай»).
В то время на Безымянке не было металлургического завода, и весь цветной металл завозился с Уральских заводов (иногда «партия» была весом в 20-50 килограммов).
По предложению заводских специалистов и инженеров ВИАМ спроектировали и изготовили растяжно-профильную машину. При этом задача нашей группы была подобрать оптимальные мощности электроэнергии и сжатого воздуха. Наладка была сложной и длительной. Но внедрение этой простенькой машины заметно снизило себестоимость изделий и повысило производительность труда. Директором завода тогда был генерал-майор Виктор Яковлевич Литвинов. Главным инженером (в то время назывался - технический директор) был полковник Скарбов. Это был крупный человек с нижегородским волжским акцентом и низким басом. Вскоре его отозвали в Министерство, а главным инженером назначили Гладкова Илью Ивановича. Это коренной москвич. На заводе работать начал курьером-разносчиком. Учился и работал на разных должностях, после окончания МАИ вырос до главного инженера завода, а затем зам. министра авиационной промышленности.
Коммерческим директором (теперь зам. директора по материально-техническому снабжению) работал Кокин Александр Александрович, бывший кавалерийский офицер царской армии. Это высококультурный, образованный, трудолюбивый человек и добросовестный работник.
Парторгом ЦК партии на заводе (в то время так назывался секретарь парткома завода) был Георгий Зазнов. Кадровик с большим опытом руководителя.
Предзавкома профсоюза был Тихон Ефимович Чернов, комсоргом комитета комсомола был Иван Ворошилов. Начальником кузнечного цеха - Николай Александрович Романов - единствен- ный на заводе инженер с высшим образованием, закончивший МАИ (до войны) по курсу «горячей обработки металла». Высококвалифицированный специалист по образованию в сочетании с крестьянской хваткой (родился и вырос в деревне Ульяновской области), он умело руководил коллективом (в последствии зам. директора завода по капитальному строительству), всячески помогал подчиненным в освоении новой техники и передовой технологии. В то время в облике завода было много примет и следов войны.
На нашем заводе тогда на проезжей части между первым и вторым корпусами были горы металлоотходов, звенья оконных рам и фонарей были «застеклены» на половину фанерой и дюралевыми листами. Когда входили в корпус, то бросались в глаза темнота, заваленные проходы. грохот и тяжелый запах, смрад от нефтепродуктов и раскаленного металла.
При освоении производства нового поколения самолетов, новой технологии, новых материалов требовались более высокие знания и образование и у рабочих, и у специалистов и у организаторов производства на всех уровнях, а большинство работающих были практики.
Так, например, в 43-х цехах в то время начальников цехов с высшим образованием было око- ло 10 человек. Это: Н. А. Романов (цех № 1), Еремин (цех № 6), М. Н. Кламмер (цех № 7), Гвоздев (цех № 14), Ратнер (цех № 15), Л. А. Дударь (цех № 19), Стебихов, а потом С. Г. Симановский (цех № 21), А. Г. Смышляев (цех № 29), А. М. Комиссаров (цех № 32), М. С. Гурович (цех № 72).
Сама жизнь и производство, новая техника и технология требовали повышения технических знаний. Назавод поступали новые типы оборудования, материалы. На заводе расширяется вечерняя школа № 15, открывается заводской техникум, при технической библиотеке открывается консультационный пункт и вечерние курсы для подготовки к поступлению в институт.
Директор завода своим приказом обязал многих руководителей, специалистов и организаторов производства учиться в вечернем заводском техникуме, в том числе: С. М. Севостьянова (цех № 3), В. Н. Бадулина (цех №4), И. О. Кондратьева (цех № 5), Григорьева (цех № 8), А. И. Савельева (цех№ 11), А. Г. Городничего (цех № 12), Ф. И. Егорова (цех № 26), В. А. Хасина (цех № 40) Селиверстова (цех № 43), С. Н. Рожкова (цех № 78) и многих других. Трудно давались этим ученикам-переросткам знания по общеобразовательной программе, разные там суффиксы, глаголы, как писать приставки «не» и «ни», где вместе, а где раздельно.
Я хорошо понимаю их, так как сам прошел по этой дорожке, как и многие из них. В 13 лет пошел работать, в 33 года закончил учебу в техникуме, а в 50 - институт.
Но все это поколение рабочих, cпециалистов и организаторов производства после знаменитых штурмовиков Ил-2 в послевоенные годы выпускали самолеты нового поколения МиГ-15, а затем Ту-16. Это незабываемый период работы всего коллектива рабочих, специалистов и организаторов производства во главе с директором завода В. Я. Литвиновым под руководством коммунистической партии Советского Союза.
Эти успехи нашего поколения объясняются единством советского народа всех наций, возрастов и убеждений.
В этом наша сила, наше могущество и успех. Наше поколение вправе гордиться тем, что из аграрной России построен высокоиндустриальный Великий Союз наций и народов!
Эти воспоминания я писал спустя 50 лет без привлечения каких-либо официальных документов-приказов, протоколов или отчетов, записал то, что сохранила память.
Да простят меня друзья, товарищи и однокашники, которых я забыл как звать по имени и отчеству.
Время по законам природы идет вперед, а по какой-то очередности люди уходят в небытие. Вот ушли и мои друзья, с которыми делился мнениями, советовался, вместе грустили и радовались. Это: Семен Михайлович Куракин (цех № 1 1), Василий Артамонович Сатин (цех № 10), Петр Исаевич Трошин (цех № 12), Николай Александрович Романов (цех № 12), Павел Филип- пович Свиридов (завком), Сергей Федорович Ивашин (цех № 78).
Я и сейчас иногда «советуюсь» с ними. Здесь я записал события самолетостроительного периода и не прикоснулся к следующему периоду - ракетостроению. О нем напишут дети нашего поколения.